Копье

Приемы действия копьем в рыцарском бою особым разнообразием почти никогда не отличались. Поначалу, когда рыцарские копья еще не были столь тяжелы, рыцари действовали ими в бою приблизительно так же, как донские казаки - пиками, то есть наносили ими колющие удары с использованием замахов или толчков рукой, а также метали. Но уже с XII в. на смену подобной методике приходит копейный таран, справедливо считавшийся более действенным для борьбы против защищенного доспехами противника. Копье стали зажимать подмышкой и, выставив вперед, старались с разгона угодить в голову или верхнюю часть корпуса неприятеля, так что при удачном попадании противник в лучшем случае просто вылетал из седла, оглушенный или контуженный, а в худшем - оказывался пронзенным насквозь¹. А при таком однообразии техники, надо сказать, меткость ударов была поразительная. На турнирах рыцари поддевали "на острие копья кольца (что, кстати, с успехом повторяют и современные любители старинных воинских искусств в европейских странах), на полном скаку поражали противника в шлем, в щель забрала или верхнюю часть корпуса по стыку между пластинами лат. А иногда умудрялись ударить копьем так, что срывали шлем с головы противника.

Если же неприятель очень крепко сидел в седле и не слетал с коня даже после такого удара, то, вонзив копье в щит и действуя им как рычагом, рыцарь мог просто спихнуть врага на землю.

На Акильяна граф копье наставил,
В щит угодил, пробил навершье с маху,
Прорезал и рассек блестящий панцирь,
Вонзил свое оружье в тело вражье,
Нажал на древко, спешил супостата²...

("Песнь о Гильоме Оранжскош")

Правда, в случае особой надобности копьем можно было наносить и разного рода толчковые или круговые удары.

Обрушил тут Эрек свое (копье. - Авт.)
На желтый шит врага с размаха, Вонзил его повыше паха,
Где сталью не прикрыт живот.

Он повернул копье и с силой
Ударил Кея, но древком.
Кей с длинным выступал щитом:
Удар туда, где шит широк,
Пришелся и задел висок...

... Чтоб не замахиваться даром;
Двоих сразил одним ударом,
Копье из ясеня сломав³.

("Эрек и Энида")

Кроме того, спешенные рыцари часто использовали свои копья в качестве пик, как, например, в битве под Земпахом.

А испанцы, сочетавшие европейскую технику копейного боя с "мавританской", применяли финты и отбивы древком, в ближнем бою перехватывали копье вплотную к наконечнику и кололи снизу, под щит; вращали древко над головой, нанося удары, в т. ч. и обратной его стороной (на. которой иногда крепился дополнительный наконечник!), и т. д.

Не следует, однако, думать, что, кроме копья, рыцарями никакое другое оружие подобного типа не признавалось. Они отнюдь не были консерваторами в военном деле. Известно, что, например, испанские рыцари во времена реконкисты применяли дротики для борьбы с маврами (да ведь и "основное оружие" - длинные копья - они метать умели), а братья рыцари Тевтонского ордена, включая, кстати, и высших иерархов, использовали позаимствованные у своих литовских противников легкие копья-сулицы. Ян Длугош в своей "Хронике", описывая Грюнвальдскую битву, указывал, что однажды поляки чуть было не приняли отряд орденских рыцарей за своих литовских союзников - так велико было количество сулиц в немецком войске. Там же Длугош приводит описание поединка между польским рыцарем, вооруженным рыцарским копьем, и тевтонцем, вооруженным сулицей:

"Добеслав из Олесницы... один погнал коня на врага, потрясая копьем; против него выехал из прусского войска крестоносец, ведший конные хоругви и пешие отряды, и, поскакав навстречу Добеславу, ехавшему на него, отбил кверху копье, направленное Добеславом, своей метательной сулицей, пропустив копье над головой, так как сперва Добеслав Олесницкий метнул копье (так в переводе; подлинный смысл фразы, видимо, таков: "Оленицкий первым ПУСТИЛ В ХОД свое копье", - Авт.),, которого крестоносец избежал одним небольшим отклонением и опущением головы, - даже подняв свое копье вверх, - и тем увернулся от удара Добеслава, пытавшегося его поразить. Добеслав же, видя, что промахнулся, и считая безрассудным сражаться со всем вражеским отрядом, поспешно поскакал назад, к своим. Крестоносец погнался за ним, пришпорив коня, и, в свою очередь размахнувшись, пустил гибельное копье в Добеслава и нанес коню Добеслава сквозь покрытие (которое мы называем kropyerz) рану в бедро, однако не смертельную, затем он ускакал, чтобы не быть, в свою очередь, захваченным польскими рыцарями..."

В качестве комментария к этому отрывку следует, пожалуй, добавить, что, по мнению многих польских ученых, вышеупомянутым крестоносцем был не кто иной, как сам гроссмейстер Тевтонского ордена Ульрих фон Юнгинген, которому к тому времени исполнилось уже пятьдесят лет.

¹ Если учесть, что эффект этого удара достигался за счет не столько мускульной силы самого рыцаря, сколько от общей массы всадника, лошади и снаряжения, что осуществлялось благодаря весьма крепкой посадке, особой конструкции рыцарского седла с высокими луками, то сила такого тарана была поистине гигантской. По современным подсчетам, вес удара в момент столкновения мог достигать 10 тонн. Не удивительно, что, если при сшибке один из противников не падал (иногда - вместе с лошадью!), то копейные древка обычно переламывались.

² Далее из текста становится понятным, что был спешен именно живой противник, а не мертвец.

³ Здесь, вероятно, подразумевается удар копейным древком, удерживаемым двумя руками и развернутым поперек движения коня, выбивающий из седел одновременно двоих противников.